Возможно, что применение физического насилия в отношении учащихся со стороны педагогов действительно не так распространено в наших школах, но при этом немало случаев психологического насилия. Многие учителя позволяют себе оскорблять, унижать учащихся. Почему в данном случае надо апеллировать к вопросу о системности? Во-первых, потому что нет закона об образовании. Мы полагаемся на волю случая, на этические принципы и профессионализм учителя. Между тем, именно закон должен четко регулировать отношения между учителем и учеником. Во-вторых, в школах, как правило, нет выработанного свода норм, касающихся уважения прав детей.

- Но ведь есть страны, в которых нет закона об образовании, но там права учащихся обеспечены, они защищены от какого-либо насилия.

- В этих странах другая политическая культура, там работают стандарты прав человека. Эти государства являются участниками разных конвенций. Поэтому у них права учащихся обеспечены, даже если нет специального закона об образовании.

- Когда читаешь доклад Уполномоченного, складывается двоякое впечатление о ситуации в Абхазии. С одной стороны, видно, что есть серьезные системные проблемы. С другой стороны, сам факт существования независимого института Уполномоченного, предлагающего непредвзятую оценку ситуации и свободно обнажающего самые острые проблемы и их причины, говорит о том, что ситуация с правами и свободами у нас лучше, чем во многих странах, развивающихся в более благоприятных условиях.

- Ситуация у нас не совсем плохая не потому, что государство неукоснительно следит за обеспечением прав человека. Наша культура базируется на уважении достоинства человека, и это во многом влияет на общую атмосферу и отношения. Вместе с тем, ситуация далека от благополучной. Если говорить о законодательстве, то может быть здесь и нет большого количества серьезных пробелов, хотя во многом надо совершенствовать и его. Проблема в большей степени заключается в том, что нормы, заложенные в Конституции и законах, плохо реализуются на практике.

- С чем это связано?

- В основном, это связано с непросвещенностью чиновников в плане прав человека. Люди, которые занимают ответственные должности, не знают элементарных вещей о правах человека. Более того, они не знают своих обязанностей, касающихся соблюдения прав человека. Некоторые толком не знакомы даже с законами, регулирующими работу их ведомств. Например, среди сотрудников милиции немало таких, кто не знают Закон о милиции. Тем более, вряд ли они будут читать Закон об Уполномоченном. Они не знакомы с концепцией прав человека, не слышали ни о каких международных документах, а если и слышали, то полагают, что обязательства соблюдать и претворять их в жизнь не касаются нашего государства.

Приведу пример. Недавно сотрудникам Аппарата Уполномоченного было отказано в доступе к местам предварительного содержания. Представители Аппарата встретились с начальником соответствующего учреждения, процитировали все релевантные в отношении данного вопроса законы, позволяющие им получить доступ к месту содержания заключенных и задержанных. Однако руководитель учреждения ответил, что никого в изолятор не пустит без санкции вышестоящего начальства. Несмотря на то, что в законе о милиции написано, что сотрудники должны следовать норме закона, даже если вышестоящее начальство отдает приказ, нарушающий закон, для многих из них начальство выше закона и Конституции.

- Ваш доклад охватывает 2018 и 2019 годы. Сегодня в Абхазии новое руководство. Сейчас что-то уже поменялось хотя бы в плане доступа к режимным объектам?

- Я думаю, пока что в правоохранительной системе действует та же инерция в плане обеспечения доступа к местам заключения и предварительного содержания. Но мы обратились с письмом к Министру внутренних дел и рассчитываем на то, что он отреагирует соответствующим образом. Надеюсь, что у нас будут встречи с Министром, и мы будем сообща решать проблемы.

Важно, что сам Президент реагирует на нарушения, указанные в нашем докладе. Это говорит о том, что есть понимание, что правоохранительная система нуждается в значительных изменениях, и важно, что верховенство права и законность являются для высшего руководства приоритетом.

Нет никакого смысла в том, чтобы писать доклады, анализировать проблемы, представлять свой анализ публично в Парламенте, если власть не намерена устранять нарушения прав человека на системном уровне. Рядовые граждане и без того лучше чиновников знают о проблемах, с которыми сталкиваются ежедневно. Вся эта информация адресована, в первую очередь, чиновникам для исправления ситуации. Мы хотели бы, чтобы чиновники на местах понимали важность защиты прав человека, и надеемся на взаимопонимание в этом плане. Наша роль заключается в том, чтобы помочь государству обнаружить и преодолеть проблемы, которые приводят к нарушению прав человека. Поэтому мы не просто обращаем внимание на нарушение, но указываем на его причины и стараемся предлагать решения.

- Какие у вас планы на этот год? Вы будете, как и раньше, реагировать на все жалобы, или будете более углубленно заниматься ситуацией в определенной сфере?

- Конечно, мы будем реагировать на все жалобы. Из поступающих жалоб как раз видно, где мы имеем дело с произволом отдельно взятого чиновника, а где человек сталкивается с системой. Если с одной и той же проблемой обращаются разные граждане, то это значит, что есть системная проблема. К разряду таких вопросов относятся проблемы, связанные с получением/подтверждением гражданства и паспортизацией. Поэтому эти вопросы будут оставаться в фокусе нашего внимания.

Другие вопросы в нашей повестке – это пытки в местах принудительного содержания; обращение, унижающее человеческое достоинство; создание барьеров в плане доступа адвокатов к подзащитным. Что касается пыток и, в целом, обращения, унижающего человеческое достоинство, то у нас в законодательстве нет определения понятия «пытки». Необходимо создать механизмы, предотвращающие пытки. Должен проводиться не фиктивный, а эффективный мониторинг мест заключения под стражей. Кстати, важно, чтобы такой мониторинг могли осуществлять наряду с прокуратурой и Уполномоченным по правам человека и общественные организации.

- И все же, с чем связаны в большей степени проблемы в указанной вами сфере: с тем, что в законодательстве нет понятия «пытка», или же с тем, что нет неотвратимости наказания для правоохранителей?

- Нарушителей не наказывают, потому что недостаточно обеспечен механизм реагирования на нарушения прав человека. В этом отношении есть определенные полномочия у прокуратуры, но на сегодняшний день можно говорить об ее бездействии. Кстати, в докладе мы осветили дело, связанное с применением пыток в отношении задержанного А.В. Тарба. Как известно, гражданин Тарба скончался в результате пыток, и сейчас идет судебный процесс по этому делу. Очень важно, чтобы к ответственности были привлечены виновные должностные лица, ибо преступление, как известно, произошло в служебных кабинетах МВД. От того, как будет проведено уголовное расследование и судебное разбирательство, зависит, будет ли доверие общества к правосудию укрепляться, или оно будет окончательно подорвано. Мы ведем мониторинг данного судебного разбирательства, и мы очень надеемся, что все, кто имеют отношение к этому преступлению, понесут суровое наказание. Я считаю, что это дело должно находиться под пристальным вниманием и общества, и Парламента, и Президента.

- В докладе Уполномоченного выявлены и описаны серьезные проблемы. Некоторые люди могут использовать доклад в политических целях. Вы сами в чем видите смысл подготовки таких докладов?

- Я рассчитываю на то, что новое руководство с пониманием относится к роли и задачам Уполномоченного по правам человека в государстве. Не будем забывать, что сам законопроект об Уполномоченном поступил в парламент из предыдущей Администрации Президента. Это говорит о том, что все-таки есть в обществе понимание важности осуществления контроля за соблюдением прав человека.

Институт Уполномоченного - это государственный орган. Государство создает его для того, чтобы контролировать своих чиновников с целью недопущения злоупотребления ими должностными полномочиями. Нельзя воспринимать оценки Уполномоченного как критику ради критики. Наша задача – выявлять проблемы, анализировать их и вырабатывать рекомендации по их устранению. Конечно, всегда найдутся политические силы, которые захотят использовать в своих интересах оценки правозащитного института. Но если подходить к делу по-государственному, если наша общая цель - построить справедливое правовое государство, то работу по выявлению и решению проблем надо только приветствовать.

- Можем ли мы рассчитывать на то, что в конце 2020 года Вами будет представлен такой же беспристрастный анализ ситуации с соответствующими рекомендациями?

- Кончено, мы будем честно работать, будем и впредь реагировать на нарушения прав человека. Как я сказала выше, смысл существования данного института – помогать устранять нарушения. И мы не будем ограничиваться только констатацией фактов, а будем также анализировать причины нарушений прав человека. Кроме того, будем тщательно продумывать рекомендации по предотвращению нарушений и восстановлению нарушенных прав. Будем стараться, чтобы наши рекомендации были выполнимыми и не носили слишком общий, абстрактный характер.

http://chp-apsny.org/events-and-opinions/intervyu-upolnomochennogo-po-pravam-cheloveka-v-abkhazii-asidy-shakryl/