Вначале она остановилась на словах Ирмы Амичба, которая сообщила на пресс-конференции, что председатель комитета Натали Смыр сама сказала, что Контрольная палата представила депутатам недостоверную информацию…

«Речь в частности шла о госпошлинах, и я обратила внимание Контрольной палаты на противоречия в законе о госпошлине и нормативном распределении налогов. И в этом вопросе я поддержала Минфин. Что касается самого бюджета, то депутатов возмутило следующее: 22 декабря 2017 года исполнительная власть вошла в Народное собрание с предложением увеличить республиканский бюджет по доходам на 611 млн рублей, а по расходам на 975 млн рублей, а на выходе не произошло кассового исполнение по обязательствам», - подчеркнула Натали Смыр.

По ее мнению, по логике вещей, если правительство понимало, что бюджет невыполним, то должно было войти с предложением о его секвестровании, а не увеличивать расходную часть бюджета на 1,2 млрд рублей.

«Похоже, что мы с правительством живем в разных государствах. О том, что мы не выполним бюджет 2017 года, было понятно еще по итогам   9 месяцев. Уже в сентябре мы знали, что не состоялся курортный сезон, что путина была неудачной и многое другое. То есть, понимая, что доходная часть бюджета просядет, правительство ее увеличивает, а получив средства – не раздает? Парламент не говорит, что деньги уведены, спрятаны, перераспределены… Мы говорим, что они не розданы людям», - констатировала Смыр.

Она также отметила динамику роста переходящих из года в год остатков: это целевые деньги, но они растут с арифметической прогрессией.

«Нас упрекнули в несоблюдении закона о бюджетном процессе – передаче материалов по итогам исполнения бюджета в Генпрокуратуру.   Но это было решение парламента. В нашей истории отчет об исполнении бюджета дважды не принимался депутатами, и в этом ничего страшного.   Мы не сомневаемся в профессионализме сотрудников Минфина, и никто не говорил о том, что министерство плохо или некачественно работает. Но бюджет имеет силу закона, а вы берете на себя обязательства по его исполнению. Речь идет о системном сбое, поэтому, на мой взгляд, следует ввести в закон о бюджетном устройстве меру ответственности за неисполнение бюджета», - подчеркнула Натали Смыр.

Председатель комитета напомнила, что во время обсуждения отчета об исполнении бюджета она предлагала создать согласительную комиссию, в которую вошли бы депутаты, сотрудники Генпрокуратуры и Контрольной палаты.

«Непринятие бюджета влечет за собой отставку всего правительства, но депутаты приняли другое решение – передать материалы в прокуратуру. Разговор об уголовном деле не идет, презумпцию невиновности никто не отменял. Прокуратура - это надзорный орган и она проверит соблюдение законности», - констатировала Натали Смыр.

Ее поддержал председатель Контрольной палаты Роберт Аршба. Он сообщил, что в своей работе Палата опирается на предоставленную исполнительной властью информацию и на основании этого делает свое заключение.

«Мы неоднократно давали свои заключения по некоторым параметрам бюджета. Это было в 2015, 2016 и 2017 годах, но нет никакого реагирования на наши замечания. Это, в том числе, касается и резервных фондов правительства и местных администраций. Необходимо разработать порядок и условия выделения средств из этих фондов, создать соответствующие нормативные акты», - подчеркнул Роберт Аршба.

Он также напомнил, что Контрольная палата имеем право устно запрашивать документы у всех государственных органов, но на эти запросу не всегда дают полные ответы или подтверждают их соответствующими документами.

Он привел пример с финансированием развития сельского хозяйства: как это расценивать – как госпомощь или господдержку? На каких условиям, по каким критериям выделяются деньги на развитие сельского хозяйства, на какие мероприятия? Такие же вопросы по ремонтно-восстановительным мероприятиям: суммы не расшифровываются, но идет расходование средств. И непонятно кто является распорядителем – резервный фонд президента или Управление капитального строительства.

«По исполнению бюджета серьезных претензий к Минфину нет. Они показали то, что у них есть, а мы сделали свое заключение. Поэтому за исполнение бюджета должно отвечать все правительство!» - считает Роберт Аршба.

Депутат Рауль Лолуа считает, что бюджет нельзя было возвращать в Минфин для устранения либо недостоверных фактов, либо неполного отражения данных, как об этом заявил Сериков на пресс-конференции.

«Закон о бюджете можно отправлять на доработку, когда он принимается. В данном случае речь идет о законе об исполнении бюджета и отправлять его обратно в исполнительную власть не имело смысла. В нем есть все отчеты Кабинета министров, документы из разных ведомств», - сказал Лолуа.

Он сообщил, что депутаты также намерены проверить, как расходовались средства Инвестпрограммы, как проводились тендеры на строительные работы и многое другое. Парламентарии будут регулярно приглашать представителей прокуратуры и заслушивать их.

«Мера ответственности за неисполнение бюджета в разных странах разная, но с учетом последних событий, нам нужно принять закон об отставке всего правительства. Зачем увеличивать бюджет на 1,2 млрд рублей и потом его не исполнять? Мы что цифры в бюджете просто рисуем? Это закон, как можно играть цифрами! Нас попросили увеличить бюджет, а потом остаток средств перенесли на 2018 год. Зачем нужно было их запрашивать в 2017 году? В 2016 году так было. Так, какая необходимость выходить в парламент в конце года и просить увеличить бюджет, если правительство заведомо знает, что не успеет потратить деньги? У нас очень много вопросов и все ответы на них лежат на поверхности. И мы намерены изучить ситуацию совместно с прокуратурой», - заявил Рауль Лолуа.

В свою очередь Роберт Аршба сообщил, что ссылки правительства на то, что они не успели освоить деньги, потому что они пришли в конце года, идут в разрез с недавно полученной Контрольной палатой информацией. В частности по данным на 1 апреля 2018 г., из 545 млн средств Инвестрпограммы, полученных в декабре 2017 года, освоено только чуть более 300 млн рублей. За три месяца первого квартала 2018 года наверное можно было сформировать необходимые документы.

«И в этом году мы не выполняем свои обязательства, зафиксированные в протоколе Межправкомиссией. Может случиться так, что переходящие остатки нам сократят на 50%», - подчеркнул Аршба.

Натали Смыр отметила, что «на пресс-конференции Джансух Нанба не полностью зачитал пункты протокола 16-го заседания Межправкомисии. .

Она сообщила, что в документе говорится, что абхазская сторона настаивала на увеличении финансирования Инвестпрограммы на сумму в 489 млн рублей. Но это было не на 16-ом заседании Межправкомиссии, а на 15-ом. То есть, еще 8 июня уже было известно, что Инвестпрограмма будет увеличена. За полгода, как считает Натали Смыр, можно было сообразить, куда потратить эти деньги. Об увеличении резервного фонда президента на 150 млн рублей стало известно в сентябре. То есть, правительство прекрасно знало, что 635 млн рублей поступят в Абхазию до 27 декабря. К концу года поступило 1,2 млрд рублей,  800 млн из которых - переходящий остаток на 2018 год.

Более того, Россия пошла навстречу и была готова утвердить эти суммы без предоставления документации, а Минфин утверждает, что средства не выделялись, пока не была предоставлена подтверждающая документация.

Натали Смыр зачитала пункт 2.6 протокола 16го заседания межправкоммисии в котором говорится: согласиться с   предложениями абхазской стороны о перечислении Минкавказом России Министерству финансов РА до окончания финансового года остатка средств финансовой помощи, предусмотренной в 2017 году на реализацию мероприятий Инвестиционной программы, без предоставления документации о приемке выполненных работ при соблюдении определённых условий…

«Достаточно ознакомиться с протоколами 15-го и 16-го заседаний Межправкомиссии и все будет ясно – сколько финансировали по Инвестпрограмме и когда. Сейчас я не хочу в это углубляться, пусть этим занимается прокуратура, и пусть она нас рассудит», - подчеркнула Смыр.

Она также высказала предложение, чтобы отчеты по бюджету представлялись в парламент не раз в полугодие, а каждый квартал.

«В Минкавказа вы ежемесячно предоставляете информацию, а для собственного парламента они возводятся в ранг коммерческой или государственной тайны. Не лучше ли в своем доме самим навести порядок», - заметила Н. Смыр.

Натали Смыр и Роберт Аршба считают, что представителей профильных парламентских комитетов и Контрольной палаты следовало бы приглашать на заседания Межправкомиссии.

«Я поддерживаю своих коллег из Минфина и понимаю ситуацию, в которой они оказались. Но исполнительная власть в лице бывшего министра говорила со своей позиции об исполнении бюджета, а парламент высказал свою точку зрения, и она тоже имеет право на существование. Каждый из нас вправе знать, куда пошли деньги. А то получается, что у нас стало нормой говорить о неисполнении бюджета, о том, что у нас есть целевые деньги, но мы их можем вовремя не раздать. Можно спокойно говорить, что мы бюджет не исполняем в течение 25 лет…», - заметила Н. Смыр.

Депутат особо обратила внимание на проблемы с администрированием исполнения бюджета. «С точки зрения исполнения закона, наша доходная часть формируется наобум. Если, к примеру, банк не может выполнить свои обязательства, то он признается банкротом. Это применимо и к государству, - заявила Н. Смыр. - 1,2 млрд рублей – это достаточно серьезные деньги для Абхазии. . А у нас некоторые чиновники 200 - 300 млн рублей уже не считают за деньги. Тогда получается, что мы очень богатое государство».

Принимавший участие в разговоре заместитель руководителяаАдминистрации президента Адгур Лушба отметил, что республиканский бюджет носит прогнозный характер и составляется на основе индикативного плана. При этом в бюджете высокий удельный вес российских средств.

Он согласился с тем, что отчеты об исполнении бюджета следует предоставлять в парламент чаще, как и чаще встречаться парламентариям и представителям исполнительной ветви власти.

Роберт Аршба поинтересовался, на каких условиях были включены в республиканский бюджет на 2017 года 139 млн рублей из приватизационного фонда, или это было сделано безвозмездно.

«Мы понимаем, что это было сделано с целью спасения доходной части бюджета, тем самым был уменьшен разрыв с расходной частью, но нам хотелось бы знать подробности. Мы сделали запрос в приватизационный фонд, но по сегодняшний день так и не получили ответ», - подчеркнул председатель Контрольной палаты.

Адгур Лушба не смог ответить на этот вопрос, так как не располагал информацией.

По словам депутата Алмасхана Арздинба, ставшего инициатором принятия постановления о передаче материалов по бюджету в Генпрокуратуру, в актах  Контрольной палаты нашли отражение факты  нарушений при исполнении бюджета. До сих пор не до конца ясно, как именно расходовались деньги резервных фондов правительства и президента.

«Мы также пытались найти ответ, почему ставка таможенной пошлины на вывоз металлолома вдруг с 20 долларов снизилась до 5 долларов и таких вопросов немало. Мы не утверждаем, что имеют место преступления, но нам многое непонятно и мы хотели бы получить разъяснения. Но ответов на поставленные вопросы от правительства мы так и не получили. Поэтому решили передать материалы по исполнению бюджета в прокуратуру», - заявил А. Ардзинба.