В комментарии, предоставленном агентству «Абхазия-ИНофрм» говорится: 

26 апреля 2015 г. старший следователь Следственного управления Генеральной прокуратуры РА, юрист 1-го класса Агумава И.В., рассмотрев сообщение о преступлении в отношении Генерального директора ООО «Южная строительная компания» Матуа В.И. и индивидуального предпринимателя Барганджия И.В., в действиях которых усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 157 УК РА, вынес Постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству.

3 апреля 2015 г. старший следователь Следственного управления Генеральной прокуратуры РА, юрист 1-го класса Агумава И.В., рассмотрев сообщение о преступлении в отношении Генерального директора ООО «Южная строительная компания» Матуа В.И. и индивидуального предпринимателя Барганджия И.В., в действиях которых усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч.4 ст.157 УК РА, вынес Постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству.

3 апреля 2015 г. старший следователь Следственного управления Генеральной прокуратуры РА, юрист 1-го класса Агумава И.В.  возбудил перед судом ходатайство об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении Матуа В.И.

6 апреля 2015 г. данное ходатайство было рассмотрено судом, однако разбирательство по данному делу было отложено на 15 апреля 2015  г. в связи с тем, что Матуа В.И. о возбуждении уголовного дела от 3 апреля 2015 г. ничего не знал, и ни по какому из вышеуказанных дел не был допрошен, а также у него не было соглашения с адвокатом по новому возбужденному уголовному делу.

Следует отметить, что о возбуждении уголовного дела в отношении Матуа В.И. и соединении уголовных дел ему стало известно в зале судебного заседания после оглашения судебно-контрольных материалов уголовного дела. Согласно ч. 4 ст. 144 УПК РА, если в отношении Матуа В.И. было возбуждено уголовное дело, то следователь обязан был в тот же день уведомить его. Однако следователем было грубо нарушено уголовно-процессуальное законодательство, так как уведомление о возбуждении уголовного дела Матуа В.И. не получал. Кроме того, в судебном заседании было заявлено, что он неоднократно просил Генерального прокурора РА Ломия А.К. представить ему на ознакомление заключение судебных экспертиз, однако до настоящего времени Матуа В.И их не предоставили.

7 апреля 2015 г. в здании Генеральной прокуратуры РА старшим следователем Следственного управления Генеральной прокуратуры РА, юристом 1-го класса Агумава И.В. был допрошен Матуа В.И. в качестве подозреваемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 157 УК РА, о чем имеется протокол допроса подозреваемого.

9 апреля 2015 г. Матуа В.И. был вызван на допрос в Генеральную прокуратуру РА. Адвокат Лазба Ф.А. позвонила следователю, с которым договорилась о проведении допроса на 14:00, так как  9 апреля 2015 г. в Арбитражном суде РА рассматривалось исковое заявление Министерства здравоохранения РА к ООО «ЮСК», где Матуа В.И. проходил ответчиком.

Учитывая, что присутствие Матуа В.И. в Арбитражном суде РА было обязательно, он вместе со своим адвокатом явился в судебное заседание. После судебного заседания во дворе здания Арбитражного суда РА Матуа В.И. был задержан сотрудниками милиции и доставлен в здание МВД РА. При его задержании сотрудники милиции предъявили Матуа В.И. и его адвокату Постановление заместителя генерального прокурора Логуа О.Ш. о задержании Матуа В.И. от 8 апреля 2015 г. В этот же день, 9  апреля  2015 г., был составлен Протокол задержания ст. следователем Следственного управления Генеральной прокуратуры РА Агумава И.В.

Оба документа – и Постановление заместителя  генерального прокурора Логуа О.Ш. о задержании Матуа В.И. от 8 апреля 2015 г., и протокол задержания Матуа В.И., составленный старшим следователем Агумава И.В., являются незаконными, составленными с грубейшими нарушениями норм УПК РА.

Постановление заместителя  генерального прокурора РА Логуа О.Ш. о задержании Матуа В.И. от 8апреля 2015 г. не соответствует требованиям норм УПК РА.

В декабре 2007 г. Парламентом  был утвержден «Перечень бланков процессуальных документов досудебного производства» (Сборник законодательных актов, том 32). Такой процессуальный документ, как Постановление заместителя  генерального прокурора РА о задержании, в указанном перечне бланков отсутствует. Трудно сказать, в связи с чем был создан данный незаконный документ. А, учитывая, что данный процессуальный документ - бланк вообще не предусмотрен законом, соответственно, он не подлежал ни изданию, ни исполнению.

Таким образом, возникает вопрос: для чего Постановление заместителя генерального прокурора Логуа О.Ш. о задержании от 8 апреля   2015 г., предъявленное Матуа В.И. 9 апреля  2015 г. вообще выносилось?

Статья 37 УПК РА не дает прокурору право на совершение таких процессуальных действий и об этом свидетельствует отсутствие такого рода бланка в «Перечне бланков процессуальных  документов досудебного производства», утвержденных Парламентом РА. Таким образом, заместитель  генерального прокурора РА грубо нарушил закон.

Очевидно, что факт осуществления по уголовному делу таких действий прокурора свидетельствует о его заинтересованности в исходе осуществляемой им деятельности, что в дальнейшем предусматривает отвод работников всего ведомства, поскольку прокуратура строится на принципах единоначалия.

Другой документ - Протокол задержания Матуа В.И., составленный следователем Агумава И.В. 9 апреля 2015 г., значится в Перечне бланков процессуальных документов, утвержденном  Парламентом РА, однако при его составлении следователь Агумава И.В. грубо нарушил действующие нормы УПК РА, а именно, ст. 91 и 92 УПК РА.

В протоколе задержания подозреваемого в графе «основание задержания» указана  ч.2 ст. 91 ст. УПК РА. Однако следователь ограничился указанием только статьи, тогда как согласно ч. 2 ст. 92 УПК РА в протоколе требуется указание места, основания и мотива задержания подозреваемого.

Мотив задержания - это наличие опасений, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, или продолжит заниматься преступной деятельностью, или будет угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожать доказательства, либо иным путем препятствовать производству по уголовному делу. Они должны быть реальными, то есть подтверждаться материалами дела.

Матуа В.И. на вызовы следователя и суда являлся в установленные сроки, о чем свидетельствует тот факт, что за два дня до задержания он был на допросе у следователя, а в день задержания находился на территории здания Арбитражного суда РА после окончания судебного процесса и намеревался направиться на очередной допрос в Генеральную прокуратуру РА; продолжал выполнять взятые обязательства по договорам в рамках деятельности ООО «ЮСК», Генеральным директором которого он является; не препятствовал следствию, выемкам документов ООО «ЮСК», которые осуществлялись следственными органами неоднократно. Все это свидетельствует о том, что никаких материалов, подтверждающих обоснованность задержания, у следователя не было. Именно с этим связано, что в Протоколе о задержании Матуа В.И. отсутствуют данные, дающие основание для задержания.

Согласно ст. 46 УПК РА, Матуа В.И. вправе знать, что послужило основанием и мотивом для его задержания.

Кроме того, согласно ст. 92 УПК РА в протоколе указываются дата и время составления протокола и дата, время, место задержания подозреваемого.

Однако в протоколе задержания отсутствует место составления протокола, а также место его задержания. Если для прокуратуры данные сведения являются необязательными, то для определения законности задержания они  имеет большое значение. Это объясняется тем, что местом задержания являлась территория здания Арбитражного суда РА, откуда после судебного процесса вышел Матуа В.И., что свидетельствует о том, что он ни от кого не скрывался и, более того, находился по вызову судьи в Арбитражном суде РА, т.е. добросовестно исполнял свои обязанности ответчика.

При таких обстоятельствах, данный протокол нельзя признать законным и обоснованным.

Таким образом, при задержании генерального директора ООО «ЮСК» Матуа В.И. Генеральная прокуратура РА не руководствовалась нормами УПК РА.

В судебном заседании, состоявшемся 11 апреля  2015 г. в 14:00, при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Матуа В.И. защитой было заявлено следующее:

- Матуа В.И. не скрывался от следствия и не намеревался этого делать и по первому же требованию являлся на допрос для дачи показаний и в качестве свидетеля, и в качестве подозреваемого.

- Деятельность Матуа В.И. в должности Генерального директора ООО «ЮСК» связана с осуществлением предпринимательской деятельности  в сфере строительства. Решений суда, вступивших в законную силу, подтверждающих данную деятельность как преступную, у следствия нет.

- Доказательств того, что Матуа В.И. угрожал или может угрожать свидетелю, иным участникам судопроизводства, уничтожать доказательства или иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу, следствием суду не представлено.

А учитывая, что в силу ч. 3 статьи 107 УПК РА «в постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость в заключении подозреваемого или обвиняемого под стражу и невозможно избрание иной меры пресечения. К постановлению прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства», что сделано не было, соответственно данное ходатайство не подлежит удовлетворению.

В силу ст. 100 УПК РА установлено, что лишь в исключительных случаях при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 настоящего Кодекса, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 настоящего Кодекса, мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого.

То есть, из указанной нормы следует, для того, чтобы применить к подозреваемому лицу меру пресечения необходимо одновременное наличие:

– исключительности случая;

– оснований, установленных ст. 97 УПК РА;

– и все это с учетом обстоятельств, перечисленных в ст. 99 УПК РА.

Статья 97 УПК РА гласит, что следователь вправе избрать подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных настоящим Кодексом, при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый:

- скроется от дознания, предварительного следствия или суда;

- может продолжать заниматься преступной деятельностью;

- может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

В соответствии с требованиями ст. 99 УПК РА, «одна лишь тяжесть совершения преступления сама по себе не может служить достаточным основанием для избрания в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, поэтому суд должен установить наличие оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РА, невозможность избрания другой, более мягкой меры пресечения, а также данные о личности обвиняемого или подозреваемого».

В силу Постановления Пленума Верховного суда Республики Абхазия №12 от 27 декабря 2010г., «в соответствии со ст. 99 УПК РА при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения ее вида в обязательном порядке учитываются: а) тяжесть совершенного им преступления; б) сведения о личности подозреваемого или обвиняемого; его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие имеющие значение для дела обстоятельства».

Кроме того, Пленум ВС РА в своем Постановлении указал, что «тяжесть возможного наказания является существенным элементом, однако, сама по себе не свидетельствует о том, что обвиняемый скроется, поэтому не может оцениваться исключительно с абстрактной точки зрения, поэтому должна рассматриваться со ссылкой на ряд других существенных факторов, которые могут подтвердить наличие риска побега или повторного совершения преступления».

В соответствии с вышеуказанным Постановлением Пленума ВС РА, «выводы суда о том, что обвиняемый может скрыться, воспрепятствовать отправлению правосудия или продолжить преступную деятельность должны быть основаны на конкретных фактах».

Ходатайство следователя о применении в отношении Матуа В.И. такой меры пресечения, как  заключения под стражу, не соответствует ни требованиям норм ст.99 УПК РА, ни указаниям Постановления Пленума Верховного суда Республики Абхазия №12 от 27 декабря 2010г.

В ходатайстве следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу ничего, кроме описания преступления, того, кто в нем подозревается, и абстрактных ссылок на статью 99 УПК РА нет.

Вопреки требованиям закона, следователь не указал:

- в чем исключительность случая с Матуа В.И.;

- какие основания, из перечисленных в ст. 97 УПК РА, обусловили решение об избрании меры пресечения.

Следователь в своем ходатайстве также не указал обстоятельства, перечисленные в ст. 99 УПК РА, которая обязывает при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого учитывать тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

В соответствии с ч. l ст. I07 УПК РА, заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного суда РА от 2 декабря 2009 г. №5 «О применении норм уголовно-процессуального кодекса РА», «к ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 3. ст.107 УПК РА) следует прилагать копии постановлений о возбуждении уголовного дела,   копии протоколов задержания, допросов подозреваемого, а также имеющиеся в деле доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу (сведения о личности обвиняемого, справку о судимости, данные о возможности лица скрыться от следствия, об угрозах в адрес потерпевших, свидетелей и т.п.).

Таких конкретных, фактических обстоятельств в ходатайстве об избрании меры пресечения – заключения под стражу в отношении Матуа В.И. ст. следователем СУ ГП РА не представлено.

Кроме того, 5  декабря 2014 г. у Матуа В.И. в рамках уголовного дела по ч. 2 п. «б» ст. 193 УК РА старшим следователем СУ ГП РА Агумава И.А. в соответствии со ст. 102 УПК РА была взята подписка о невыезде и надлежащем поведении, которая не отменена. Кроме того, сведений о нарушении данной подписки у следствия нет.

В силу ч. 1 ст. 97 УПК РА следователь, прокурор, а также суд в пределах предоставленных им полномочий вправе избрать подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных настоящим кодексом.

При таких обстоятельствах, при наличии неотмененной меры пресечения – подписки о невыезде и надлежащем поведении, ходатайство о применении другой меры пресечения в виде заключения под стражу незаконно и не подлежит удовлетворению.

Очевидно, что следствие пытается незаконно нейтрализовать активность Матуа В.И. по защите своих прав, исключить возможность сбора им оправдывающих его доказательств и участия в арбитражных процессах.

Матуа В.И. профессиональный строитель, построивший большое количество прекрасных объектов социальной инфраструктуры (школы, стадионы, больницы и др.); законопослушный человек, успешный предприниматель, создавший десятки рабочих мест, обеспечив жизнь многим семьям; семьянин, воспитавший четверых детей, имеющий пятерых внуков; человек, характеризующийся на всех уровнях исключительно положительно; тот, кто ранее к какой-либо ответственности, в том числе уголовной, не привлекался; имеющий постоянное место жительство в Республике Абхазия.