МОСКВА (ИА Реалист). Вопрос государственного суверенитета всегда имеет ключевое значение в судьбе народов. У республик Абхазия и Южная Осетия, при определенном сходстве военно-политических процессов, своя историческая судьба и приоритеты в государственном строительстве. Обе республики завоевали право на государственный суверенитет в тяжелой и кровопролитной войне с грузинскими националистическими властями.

Война, через которую прошли Абхазия и Южная Осетия, была не политической, с ограниченными целями и достаточно гуманным отношением между воевавшими сторонами, а была тотальной, направленной со стороны Грузии на уничтожение абхазского и осетинского народов. Абхазы и осетины смогли найти силы выстоять и победить, несмотря на огромные человеческие и экономические потери в войне и последующий период блокады.

Признание Абхазии и Южной Осетии со стороны России создало новую политическую реальность и предоставило ресурсы для социального и экономического развития. Но в послевоенный период особенно четко проявились различия в политической повестке как Абхазии и Южной Осетии. В республиках сформировалось различное и обусловленное своими политическими процессами представление дальнейшей судьбы государств и перспектив их взаимодействия с Россией.

В Абхазии остро воспринимают высказывания о возможном присоединении к России

В абхазском обществе обостренно воспринимают любые высказывания о возможном присоединении к России. Особенно если они исходят от представителей российского экспертного сообщества, которые обладают или якобы обладают экспертным статусом во властных структурах, а также от политиков федерального уровня.

Обеспокоенность абхазского общества понятна. Независимость и государственный суверенитет для абхазов святы и освещены кровью, которую проливали лучшие сыновья и дочери Абхазии. Российские добровольны, из республик российского Кавказа, казаки, так и этнические русские то же сражались и отдавали свои жизни за суверенную Абхазию, в том числе и дядя автора статьи. Поэтому любые разговоры о утрате суверенитета, будут справедливо восприниматься очень обострённо и негативно. Но здесь нужно понимать следующие аспекты:

1. В России много политологов и говорят они разные вещи, в том числе иногда их личные домыслы выдаются за кремлевский инсайд. При этом, даже наличие у эксперта пусть и не вымышленных, а реальных связей во властных структурах России, не делает его выразителем воли этих властных структур.

2. Слушая такого «эксперта» часто начинают забывать о том, что именно говорят о взаимоотношениях с Абхазией те российские политики и управленцы, которые реально обладают властью и принимают решения. Говорят они о развитии отношения России с Абхазией именно как с суверенным государством.

В государственных структурах России прекрасно понимают неприятие абхазами любых политических проектов, которые прямо или косвенно будут связаны с потерей Абхазией суверенитета, и то сопротивление, которое будет оказано при начале их реализации. Поэтому интеграционные проекты могут быть очень глубокими по своему содержанию и тем сторонам жизни Абхазии, которые они затрагивают, но это проекты по взаимодействию двух суверенных стран, а не включения Абхазии в состав России.

3. В отношениях России и Абхазии есть вопросы, которые требуют особого внимания и деликатности. В частности это вопрос о возможности приобретения собственности гражданами России, которые не являются гражданами Абхазии и работа прозападных НКО.

Абхазское общество показало неприятие идеи продавать собственность не гражданам Абхазии. Это безусловное право абхазов, они хозяева на своей земле и слово абхазов является решающим и окончательным. Но можно разработать систему дополнительных гарантий при долгосрочной аренде и при реализации инвестиционных проектов. Здесь можно строго соблюдая конституцию Абхазии и волю абхазского народа найти решение.

НКО также является болезненной темой, особенно в современных условиях. Взаимодействие с теми НКО, которые представляют страны враждебные России, неприемлемо ни с точки зрения союзнических отношений России и Абхазии, ни с точки зрения суверенитета самой Абхазии. Тем более, что руководители данных НКО и стран, в которых они зарегистрированы, вообще не признают независимости Абхазии. Для них она часть Грузии. Герои, отдавшие свои жизни за независимость Абхазии, считаются ими военными преступниками, а грузинские палачи, наоборот, — героями. Все их действия будут прямо или косвенно направлены на уничтожение суверенного Абхазского государства, что бы они при этом не говорили.

Другой вопрос, что России нужно активно работать в пространстве НКО Абхазии привлекать к себе активных и неравнодушных людей и системно финансировать абхазские НКО. Абхазия именно как суверенное государство может стать опорой для российской политики в отношении адыго-абхазского мира, причем с достаточно большим ареалом стран.

В гуманитарной сфере российской стороне нужно обратить особое внимание на поддержку образования и науки в Абхазии, а также сферы культуры. В научной сфере важным является направление работы по линии Академии наук Республики Абхазии, которая обладает значительным научным потенциалом и опирается на солидные научные традиции. Предоставление со стороны России дополнительных ресурсов и, в частности, грантового финансирования совместных научных исследований и в целом на поддержку абхазских ученых позволит реализовывать проекты, имеющие научную и социальную значимость для российско-абхазских отношений.

Другое, хотя и близкое направление, это Абхазский государственный университет. Ректор и руководство вуза поддерживает все направления сотрудничества с Россией. Университет может стать важным фактором в процессе укрепления и развития союзнических отношений между Россией и Абхазией. Звучащие иногда со стороны отдельных российских «экспертов» предложения работать в Абхазии вне Абхазского университета справедливо получают в Абхазии негативную оценку. Такие предложения вредны для климата российско-абхазских отношений.

В университете есть все необходимые условия и потенциал для развития совместных российско-абхазских образовательных проектов, взаимодействия в сфере патриотического воспитания и межгосударственной молодёжной политики.

В развитии российско-абхазских отношений нужно отметить и значение министерства культуры Республики Абхазии. Здесь нужны проекты, которые будут ориентированы на сетевое взаимодействие российских и абхазских учреждений культуры и создание системы работы по привлечению в Абхазию российских деятелей культуры и искусства. Причем не только с концертными выступлениями, но в направлении развития сотрудничества с абхазскими деятелями культуры в плане проведения совместных мероприятий, мастер-классов, создание и развитие постоянно действующих тематических площадок.

Эти же аспекты актуальны и для Южной Осетии. В ней есть соответствующие российские проекты, особенно в сфере высшего образования, в частности развитие Юго-Осетинского государственного университета, школ, учреждений культуры. Но учитывая политические условия Южной Осетии, можно говорить о специфическом контексте такого взаимодействия.

Южная Осетия готова войти в состав России

В Южной Осетии другой политический контекст чем в Абхазии. У осетин существует национальная идея объединения всего осетинского народа в единое осетинское государство в составе России. Существует идея одновременного существования в составе России двух осетинских государств, но учитывая географические, демографические и социально-экономические условия в Южной Осетии, это крайне маловероятно, если интеграция в состав России вообще будет осуществлена.

Северная Осетия-Алания государство, а не просто регион в составе России. Причем свое стремление именно к вхождению в состав России в Южной Осетии высказывали уже не раз, в том числе и в виде всенародного волеизъявления. Однако российская сторона, даже при наличии такого рода настроений не пошла на этот шаг и заявила на официальном уровне, что отношения с Южной Осетией будут строиться как с суверенным и союзным России государством.

Решение о воссоединении не было принято раньше, особенно в период обострения отношений с Грузией. Сейчас шансы на положительное решение данного вопроса еще больше уменьшаются. Вопреки ожиданиям Грузия отказалась от участия в антироссийских санкциях. Нет никакого смысла усиливать радикальную оппозицию в Грузии таким шагом. Кроме того, у Грузии есть определенный инструмент давления на Россию, преувеличивать его значение не стоит, но и преуменьшать то же. Это дорога из Армении в Россию. Уже не раз в период усиления конфронтации грузинская сторона пользовалась этим рычагом.

Исключать решение о вхождении Южной Осетии в состав России нельзя, но нужно учитывать описанные выше факторы. Но в Южной Осетии идея вхождения в состав России не только не встретит сопротивления, это желанный вариант развития событий и в этом принципиальное отличие Южной Осетии от Абхазии которое прекрасно понимают.

Максим Васьков — научный руководитель Центра международных исследований «Мир Кавказа», член Союза журналистов России, специально для ИА Реалист