Поразмышляв, я решил все же поддержать молодой энтузиазм журналистов республики и согласился прокомментировать тему. К моему изумлению, отосланный материал в издании помещен не был, а я даже не получил извинений и объяснений. Вообще-то, в мировой практике СМИ подобные казусы журналисты стараются избегать, поскольку они негативно отражаются на репутации редакции. Я решил уточнить причины.

От редактора получил маловразумительный ответ, что де актуальность исчезла (sic!), что "не успели...". А от своих очень информированных друзей в Сухуме – честное разъяснение, что там сейчас опасаются подобных публикаций, авторитетное мнение которых может привлечь внимание общественности. Вот уж о чем, а о политической цензуре в Абхазии никогда ранее не слышал! Поэтому публикую ниже мой комментарий, который опасались прочитать в Абхазии.

***
Одно сетевое издание обратилось ко мне с просьбой дать оценку ситуации по поводу двух межправительственных соглашений РА и РФ в силовых ведомствах. Просьба странная, поскольку комментировать непубличные и конфиденциальные тексты таких проектов стороннему наблюдателю невозможно. Но я уважаю и труд журналистов, и внимание читателей издания, а потому всегда стараюсь отвечать на любые вопросы, даже вызывающие сомнение в их корректности. Второе, на что обращаешь внимание – нездоровая обстановка скандальности вокруг этих соглашений и базового для них договора между РФ и РА. Я не верю в случайное возникновение интереса и всплеска критики проектов соглашений. Настораживает то, как были распространены и сама информация, и комментарии по ней, всколыхнувшие подогретую общественность в Абхазии; как и в какой тональности стали комментировать ее журналисты по обе стороны границы на Псоу.

Известно, что при любом обострении политической ситуации на свет вылезают многочисленные «эксперты», добросовестно запутывающие ясные оценки и решения. К сожалению, не все из них считаются с тем, что существуют такие понятия, как компетентность, информированность и взвешенность оценок, их социально-политические последствия.

Запомнился характерный комментарий некого руководителя одного из бесчисленных российских политологических групп – Центра политической конъюнктуры, который свысока, чуть ли не презрительно отозвался о запросе депутата парламента РА Б. Цвинариа по теме исполнения союзнического договора между странами. Фотография политолога-конъюнктурщика в статье хороша, нет спору! А вот сама статья..., – нельзя так с оппонентом. Тем более с депутатом, олицетворяющим часть общества союзнической страны, персоной, избранной представлять мнение нации: Vox populi vox Dei. Когда два очень достойных человека вступают в заочную дискуссию, неплохо бы использовать не эмоции и мифы, а всю фактическую наличную аргументацию.

С другой стороны, я приветствую публичную дискуссию. Ведь очевидно, что важные проекты, несущие политический смысл, не могут сводиться к уровню технических документов, подготавливаемых на уровне специалистов-разработчиков. Из-за этой недооценки и возникли отнюдь не процессуальные сложности.

Не могу не отметить, что глубокого анализа упомянутого договора я не встречал. Ни до, ни после его ратификации. Причины всем понятны. Но из этого не следует вывод о том, что и все последующие акты будут приниматься по умолчанию и по упрощенной процедуре. Этому есть объяснение: подобные документы создаются длительно и тщательно, да и существует предел компетенции для критики. По идее, их принятие и должно идти неспешно, с конструктивными дискуссиями. Но без равнодушия, непонятного стопорения в госаппаратах сторон!

Всех поразила сила природы, вызвавшая недавнее затопление Адлера. Но только ли природа виновата? Ведь при строительстве огромного комплекса, воздвигнутого на месте бывшего небольшого приморского городка работали специалисты: гидрологи, геологи, климатологи, проектанты... Очевидно не все учли, не все предусмотрели! И при выходе ситуации из штатного режима, созданная инфраструктурная система не выдержала. Что нам дает основания считать создаваемые нами правовые акты, политические конструкции, государственную стратегию заведомо застрахованными от подобных перегрузок или неожиданных испытаний?

Недавно бывший министр Р. Лолуа несколько прояснил ситуацию с такой работой. Надо бы выслушать и другие источники и мнения. Анализировать подобные акты должны высококлассные специалисты.

А когда проекты соглашений становятся темой для обсуждения на городской набережной, это напоминает сцену из серии жизни пикейных жилетов. Между тем заметно, что старательные распространители слухов стремились вынести дискуссию именно туда. А раз так, то напрашивается вывод о том, что критическое рассмотрение темы стало самоцелью.

Подобную ситуацию было легко спрогнозировать и принять шаги по предупреждению. Почему бы важную общественную тему заблаговременно не обсудить с тем же парламентом, с оппозицией, понять настроение общественности. Изложить аргументы и основные причины, не вникая в тонкости непубличных государственных интересов и тайн. Не следует недооценивать высокий уровень критических настроений в обществе и его конфликтный потенциал. И одних слов о необходимости уважать общественность и ее мнение мало – нужен практический непрерывный диалог.

В Абхазии в силу исторических причин информированность и влияние отдельного человека на настроение всего общества на порядок выше, чем в других больших нациях. По этим же причинам время социальной реакции намного меньше, что иногда несведущими людьми воспринимается ошибочно, как черта южного темперамента. Важно и то, что помимо договаривающихся сторон непременно существуют и заинтересованные стороны, которые тоже преследуют свои цели. Как правило, именно они инициируют PR-сопровождение переговоров, и, как правило, критическое освещение, предлагаю подготовленную заранее аргументацию. В нашем случае таких заинтересованных сторон как минимум пять: США, ЕС, Турция, Грузия, Иран. Даже не сомневаюсь, что их позиции и реакции в расчет не брались. Интересно было бы узнать и мнение посольства РФ в Абхазии...

Оценка любых актов исходит из их целесообразности и ни один договор не может быть кому-то однозначно выгоден. Конечный вариант – это результат искусства переговоров. Или переговорщиков. Я не знаю тех, кто ведет консультации с абхазской стороны. Но я знаком с известным и часто критически упоминаемым персонажем с российской стороны, который, действительно, страдает дефицитом тактичности и тонкого знания партнеров по переговорам. Однако он отстаивает интересы своей страны и обязан прежде всего это делать.

Я убежден, что в случае внесения на рассмотрение сторон компромиссного взаимовыгодного варианта, очень близкие по взглядам союзнические стороны легко найдут сопряжение. Для этого важно понимание сторонами своих приоритетов и выгод. Ситуативно, либо на перспективу. Поскольку любой договор приносит как пользу, так и ограничения сторонам, то надо представлять себе стратегию сторон. Если в отношении России мне все примерно ясно, то в отношении Абхазии я уже длительное время не могу уяснить себе выбранную стратегию и идеологию развития.

Нельзя же всерьез принять предположение о слепом копировании для абхазского аналога российского государственного образца далеко не самого высокого качества. Дело не в мнимом противостоянии интересов России и Абхазии, не в противопоставлении якобы существующих политических амбиций президентских администраций – даже ангажированный, но вменяемый критик не рискнет заявить нечто подобное. Мне кажется дело в ином – в отсутствии долгожданных, сформулированных властью и демократически поддержанных нацией собственных ясных и прямых политических целей. Первая цель, – полноценный национальный суверенитет, достигнута. Но свобода не ходит нагой! Должна быть выработана стратегия развития страны на длительную перспективу в экономическом, социальном, этническом, духовном отношении.

Придется понять, наконец, чем все же придется пожертвовать во имя высоких целей, а что является неприкосновенным краеугольным символом народного мнения. Думаю, что время воодушевленных публичных выступлений должно смениться на декларирование четко аргументированной и просчитанной национальной долговременной программы развития. Требуется компетентный глубокий анализ. Наблюдаемые же симптомы скорее настораживают, чем воодушевляют. Заметно, что нация начинает уставать от периода ожидания.