– Вадим Николаевич, 23 марта отмечается день создания Госкомитета по репатриации. Вы недавно возглавили этот комитет. С какими трудностями вы уже столкнулись, и что на ваш взгляд нужно изменить в работе Госкомитета?

– Хочу подчеркнуть, что эта работа для меня не новая. Дело в том, что большая часть репатриантов проживала в Гулрыпшском районе, и еще в бытность главой села Мархяул я занимался их расселением. Тогда им выделили 279 земельных участков для создания личных приусадебных хозяйств. Среди репатриантов 202 человека из были Турции, 49 – с Северного Кавказа, 12 - из Сирии, 2 – из Иордании. Будучи заместителем главы администрации Гулрыпшского района я также курировал вопросы репатриации. И сегодня в районной администрации есть отдел по работе с репатриантами, и участки им по-прежнему в основном выделяют в этом районе.

– А что произошло потом? Люди освоили эти участки?

– Тогда людям обещали восстановить инфраструктуру, подвести воду. Несколько человек расчистили участки, установили заборы, но на этом все и закончилось. Сейчас никто там не живет, все заброшено. Более того, лишь процентов 30 из тех, кто получили тогда земельные участки сегодня, живут в Абхазии, остальные уехали. Но земля за ними закреплена соответствующими актами, и если они приедут обратно, проблем не будет.

– Иногда можно услышать мнение, что не нужно было создавать отдельный комитет, а делами репатриации мог заниматься МИД.

– Действительно, были такие разговоры, но думаю неспроста в 1993 году, еще во время войны, был создан такой комитет. В 1995 году создали две отдельные организации – Госкомитет по связям с соотечественниками и Демографический фонд, но в 1997 году их опять объединили в Госкомитет по репатриации.

Если честно, особо похвастаться нам не чем: с 1993 года по настоящее время зарегистрировано 7856 соотечественников. Из Турции – 4427 человек, из Сирии – 550 (на днях еще 7 человек приехали), из Египта и Иордании – 126 человек. Есть наши соотечественники и из других стран - к Ливии, Швейцарии, США. Но на сегодняшний день в Абхазии проживает 3000 - 3200 репатриантов.

– Все приезжающие в Абхазию потомки махаджиров получают гражданство и паспорта?

– Практически все. В 2015 году зарегистрировались 324 человек старше 16 лет, 194 получили паспорт. Из них 30 – из Сирии, 157 – из Российская Федерации, 4 – из Египта, 4 - Донбасса, 3 - из Аджарии. 162 человека получили свидетельства о восстановлении абхазской фамилии. Кстати, многие из приезжающих в первую очередь восстанавливают свои исконные абхазские фамилии.

– Это так принципиально для этих людей? Они помнят свои исконные абхазские фамилии? Вообще, какова процедура получения абхазских документов?

– Принципиально! В основном, все помнят. По крайне мере с турецкими и иорданскими репатриантами нет никаких проблем. С другими сложнее: например репатрианты из Египта знают только то, что они абаза. То же самое и в Ливии.

А вы знаете, что один наш соотечественник живет на Мадагаскаре, но как он туда попал, мы не знаем. Кстати, там живут 80 черкесских семей.

Что касается процедуры получения паспортов, то она такова: мы принимаем первичные документы, затем в обязательном порядке передаем их в МВД и СГБ для дальнейшей проверки. Кроме того, мы имеем контакты со всеми странами, в те же дернеки (абхазские культурные центры в Турции) посылаем запросы, действительно ли человек является абхазом. На днях нам из Иордании прислали копии паспортов – там тоже есть наш представитель.

Абхазский паспорт не так просто получить. Есть факты отказа не только в получении паспорта, но и во въезде в страну.

– В Госкомитет по репатриации обращаются жители северо-кавказских республик?

– Раньше да, сейчас нет. В соответствии с законом, «гражданами Республики Абхазия являются лица абхазской национальности (абаза) независимо от их места проживания и наличия у них гражданства иностранного государства за исключением лиц, которые антиконституционными методами выступают за изменение суверенного статуса Республики Абхазия, либо за насильственное изменение основ конституционного строя Республики Абхазия либо антиконституционными методами боролись против существующего государственного строя или связаны с террористической деятельностью».

Если к нам обращаются представители других национальностей, к примеру, те же черкесы, кабардинцы, их документы передаются в комиссию при президенте.

– А как обстоят дела с обучением репатриантов родному языку?

– Раньше при Госкомитете функционировали курсы по изучению абхазского языка. Сейчас репатрианты занимаются в 10-й средней школе и по месту их компактного проживания – в Дранде. Хочу подчеркнуть, что у детей из Сирии нет никаких проблем: практически все, кто ходят в детские сады и школы, прекрасно говорят по-абхазски, хотя раньше никто из них не знал родного языка. 28 студентов прошли подготовительные курсы и обучаются в вузах.

В республике предпринимаются немалые усилия по сохранению языка, но не все получается. Очень многое зависит от семьи: если на абхазском не говорят в семье, никакая школа, никакой министр не заставят людей говорить.

Так, в столице Иордании Аммане проживает 420 абхазских семей, они знают адыгский, но никто не говорит на родном языке. Мы там отрыли курсы по изучению абхазского языка. Недавно в Абхазию приезжала их преподаватель – Жанна Лейба. Сегодня в группе обучаются только 35 детей и взрослых. И это при том, что курсы бесплатные, а работу педагога оплачивает Госкомитет по репатриации.

В Турции 13 абхазских культурных центров (дернеков), где можно организовать курсы изучения абхазского языка и многие готовы учить абхазский язык, но вопрос в том, кто будет платить учителям? Мы такую программу постоянно финансировать не можем. Это дорогое удовольствие - посылать туда учителей. Руководство госкомитета пригласило из Турции людей владеющих абхазским языком и имеющих определенные педагогические навыки. В Госфонде развития абхазского языка разработали соответствующую методику преподавания, люди прошли здесь курсы, получили сертификаты, позволяющие им на местах преподавать язык, но что-то у них не пошло, энтузиазм угас. На встрече с руководством Федерации абхазских культурных центров я сказал, что у них есть готовые специалисты. Более того, дал координаты абхазок, вышедших замуж в Турции после войны, но воз и ныне там.

– А сами соотечественники не могут оплачивать свое обучение?

– Там, как и у нас, готовы платить деньги за обучение английскому, но свой родной язык хотят учить бесплатно.

– На что конкретно расходуются средства Госкомитета?

– Комитет выплачивает репатриантам различные пособия. В прошлом году у нас родилось 27 детей репатриантов. Пособие при рождении первого малыша составляет 20 тысяч рублей, второго – 30 тысяч, третьего – 40 тысяч. При вступлении в брак мы выделяем молодоженам 50 тысяч рублей. Определенные суммы выделяются и на погребение. В этом году уже умерло два репатрианта.

Мы также оплачиваем посещение детских садов, Сухумского лицея-интерната и других интернатов, обучение в АГУ и СОИ. Но самое накладное – это оплата аренды квартир. Уже третий год мы тянем эту статью: аренда квартир для 74 семей ежемесячно обходится более 1,1 млн рублей.

На балансе комитета стоят 258 домов и квартир. Это - два двухэтажных 16-ти квартирных дома и один 12-квартирный дом в селе Мачара Гулрыпшского района. В Сухуме, в доме по ул. Эшба, 171 – 50 квартир, в доме по ул Эшба, 191 – 25 квартир. В Гулрыпше (площадь Конституции, 13) в 40-квартирном доме Госкомитету принадлежат 37 квартир, в поселке Дранде (дом №6 ДСК) - 47 квартир.

Кстати, у нас очередь на квартиры в поселке: в ближайшее время там будет сдан в эксплуатацию детский сад на 160 мест. Там есть магазины, стоматология, пекарня и что самое главное – рабочие места.

Надеюсь, в апреле сдадим еще один дом в Агудзере.

– А есть факты непроживания в квартирах?

– В Сухуме по ул. Эшба, д. 171 в пяти квартирах никто не живет. Семь пустующих квартир в Гулрыпше, на пл. Конституции, 13. Но, хочу подчеркнуть, что в этих домах люди делали ремонт за свой счет и к ним не придерешься.

– А когда наш соотечественник, вернувшийся на Родину, перестает подпадать под статус репатрианта?

– Через 5 лет. Тогда же комитет перестает оказывать ему помощь как репатрианту. Хочу подчеркнуть, что 85% репатриантов – трудоустроены. Все они хотят работать, но люди приехали издалека, им необходимо адаптироваться.

– Что планируете построить в этом году?

– Достроить бы старое, долгов по кредитам у нас много, но строить все же надо. Это выгоднее, чем платить за аренду квартир.

Мое личное мнение – не стоит связываться с многоэтажными домами, людей надо селить в селах.

– Доводилось слышать, что репатрианты хотят жить только в обставленных мебелью квартирах со всеми удобствами...

– Это миф! Еще с каким удовольствием люди поедут в село. Сегодня репатрианты живут в селах в Адзюбжа и Кындг Очамчырского района. У нас есть пустующие земельные участки и главы администраций согласны выделить их репатриантам. Сухумский, Гулрыпшский, Ткуарчалский, Гудаутский и даже Галский районы – вполне для этого подходят. И хотя у нас есть проблемы с возвратом кредитов, на средства фонда мы можем ежегодно ремонтировать несколько домов, купить людям ту же корову.

– Когда люди изъявляют желание переехать на постоянно местожительство в Абхазию, вы предупреждаете их, что у нас свои проблемы, в том числе и с жильем?

– Говорим...

– И они все равно согласны приехать?

– Да.

– Кого больше среди желающих вернуться на историческую родину - молодежи или взрослых людей?

– В основном, это молодежь. Хотя в интернете можно встретить немало публикаций с негативной информацией об Абхазии, их это не смущает, как не смущает и то, что они не знают родного языка. Молодежь в той же Турции настроена очень патриотично, все хотят побывать в Абхазии. Кстати, там с абхазским языком и абхазскими традициями намного лучше – люди помнят свои корни. В тоже время, им неприятно, когда их упрекают в том, что они не едут жить на свою историческую родину.

Мы должны понимать, что сейчас другое время, другие реалии. Сегодня Родина у человека там, где ему безопасно, спокойно, где о нем заботятся, где есть перспектива. Мы порой упрекаем наших соотечественников – потомков махаджиров из разных стран за то, что они не возвращаются на Родину, а почему мы не говорим о тех, кто уехал из Абхазии после войны в поисках хорошей жизни и не собирается возвращаться? Кто ведет такую статистику?

– Но с репатриантами работали еще задолго до войны, многие приехали к нам тогда совсем молодыми ребятами. Тогда все хотели на родину, а сегодня люди приезжают и через некоторое время уезжают обратно, в ту же Турцию.

– В 1993 году, тогда еще Госкомитет по репатриации возглавлял Нугзар Ашуба, два полных «Икаруса» с репатриантами приехали в село Мархяул. Я тогда занимался распределением жилья: людям все понравилось и нам даже пришлось проводить жеребьевку, кому какой дом достанется. Но сразу же после их отъезда 113 домов сожгли местные жители.

Я - подполковник милиции, 12 лет работал замначальника РОВД Гулрыпшского района, потом два года – замначальника 4-го отдела МВД, поэтому я хорошо знаю ситуацию.

После войны глава администрации Гулрыпшского района Адгур Харазия выделил репатриантам частные дома по ул. Бахадыра Багба и ул. Курортной. Люди попытались открыть какие-то частные фирмы, пекарню. Им надо было себя прокормить. А тут начались разбои, грабежи. Люди были вынуждены уехать. И это при том, что они ехали к нам в надежде обрести свою Родину и не требовали никакой помощи у государства.

Был случай, когда в селе Кындг в подвальном помещении нашли привязанного к батарее истощенного репатрианта. А помните убийство в селе Мархяул в 1994 году? Речь идет о многодетной семье репатриантов из Сирии. В семье было 10 детей, ждали рождения 11-го ребенка. Неизвестные убили главу семьи. А убийство двух братьев репатриантов на проспекте Мира.

Неблагополучная криминальная ситуация первых послевоенных лет негативно отразилась на процессе репатриации, инвесторах. И сегодня есть проблемы: если что-то происходит у нас, это через пять минут становится известно нашей диаспоре в Турции.

– В принципе, наших людей тоже можно понять. К примеру, приехали репатрианты из Сирии на все готовое, а у нас после войны многие до сих пор живут в необустроенных домах, делают ремонт за свой счет.

– Первые репатрианты из Турции ничего не просили. Знаю таких, кто после войны снимали квартиры и дома, потом сами отстраивались или что-то покупали. Многие и сейчас ничего не просят.

– Я сейчас вспомнила, как принимали с распростертыми объятьями репатриантов в Народном форуме. Как перед войной стали отмечать День памяти жертв кавказской войны. Как говорили – это наши братья из Турции... Люди воевали за свободу Абхазии. Что же потом с нами случилось?

– Трудно сказать, но, полагаю, что сложная послевоенная социально-экономическая ситуация дала свои негативные результаты.

Приведу пример: когда заселяли репатриантов из Сирии в один из многоквартирных домов в Дранде, меня, как курирующего вопросы репатриации в районе, попросили позаботиться о праздничном настроении. Я поговорил с местными жителями, просил их прийти в этот день и поздравить людей с новосельем. Мы устроили небольшой концерт, но местные жители не пришли, они смотрели из окон своих квартир.

Еще пример: в прошлом году в г. Очамчыра проводили международный фестиваль современного искусства, культуры и творчества «Гюэнос». Администрация района попросила нас пригласить детский танцевальный ансамбль наших соотечественников из Турции. Я специально выписал фамилии детей и позвонил их однофамильцам, чтобы они пригласили их к себе. Но, к сожалению, никто детей не пригласил в гости.

Как известно, в свое время Кодорское ущелье были вынуждены покинуть 4236 абхазских «дымов». Село Мархяул когда-то было чисто абхазским, все говорили на родном языке. А перед грузино-абхазской войной 1992 – 1993 гг. из 1280 хозяйств абхазских оказалось только 13.

В 2008 году мы решили восстановить историческую справедливость, вернуть в села абхазских репатриантов. В администрацию Гулрыпшского района обратились до 30 человек. Мы даже связались с Госкомитетом по репатриации, чтобы уточнить, имеют ли они уже где-то земельные участки. И тогдашний глава администрации Михаил Логуа, и актив района поддержали это начинание. Репатриантам выделили землю, несколько семей начали что-то делать, а в это время освободили Кодорское ущелье от грузинских военных. Пошли разговоры об открытии дороги на Северный Кавказ. Все рванули в наш район получать дачные участки в надежде на то, что когда-нибудь здесь будет абхазская «Рублевка». На этом заселение репатриантов и закончилось.

– Как отразилось введение Россией санкций против Турции на процессе репатриации?

– Сейчас граждане Турции приехать в Россию без визы не могут. Представители Федерации абхазских культурных центров в Турции встречались с руководством государственной авиационной компании Турции и договорились, что при наличии абхазского загранпаспорта граждан станут пускать на борт самолетов. Но сложностей все равно много: паспорта имеют не все, поэтому надо обращаться в российское посольство, брать многократную визу, а для многих это накладно.

– Многие соотечественники, к примеру, те же армяне или евреи, живущие за пределами своего государства, оказывают ему определенную помощь. Сколько уже на эту тему у нас говорили, но потомки махаджиров не спешат помогать Абхазии...

– Попытки были создать специальный фонд, и мы говорили на эту тему с абхазами, живущими в Турции. Казалось бы, что стоит собирать ежемесячно по 1 - 2 доллару, но не получилось. Или педагогам, которые в Турции обучают родному языку, почему бы не платить?

В то же время нужно вспомнить, что во время войны наши соотечественники оказывали республике ощутимую помощь. И во время семилетней блокады мы выжили в том числе и благодаря гуманитарной помощи наших соотечественников. Это была серьезная помощь, о которой не следует забывать. Возможно, у людей закралась обида: я беседовал с людьми которые и обмундирование присылали, и сигареты, и 5-6-значные суммы... Так почему бы не назвать их имена? Им приятно было бы. К сожалению, за 20 лет все забылось.

– Проведение каких мероприятий запланировано Госкомитетом в этом году?

– В июле мы будем отмечать 115-летие со дня рождения известного ученого, общественного деятеля, поэта Омара Бейгуаа. 90-летию со дня рождения общественного деятеля, чемпиона Турции по национальному виду борьбы Орхана Шамба будет посвящен спортивный турнир его имени.

21 мая и в Турции и у нас проводятся мероприятия, посвященные памяти жертв Кавказской войны.

Летом мы организуем лагеря отдыха для детей.

26 - 29 мая в городе Бандырма (Турция) состоится ежегодный фестиваль туризма, культуры и искусства «Куш Дженнети» («Птичий рай»). Мэр города Дурсун Мирза третий год подряд приглашает нас за свой счет на этот фестиваль. В прошлом году в фестивале участвовал очамчырский ансамбль «Абжуаа». Кстати, в прошлом году Дурсун Мирза был удостоен звания «Почетный гражданин Республики Абхазия». На этого человека оказывают серьезнейшее давление и МИД Грузии, и руководство Турции. Но, несмотря на это, в Бандырме, на площади, где собралось 15 тысяч человек, был вывешен абхазский государственный флаг, показан видеофильм об Абхазии, а ведущий фестиваля рассказал легенду о том, как бог даровал абхазам землю Апсны.

Еще в бытность Валерия Малия главой администрации Гудаутского района было решено установить побратимские связи между городом Бандырма и районом. Майские события 2014 года внесли коррективы в эти планы. Но уже подготовлены все документы, и договор будет подписан.

Ну и конечно же, совместно с МИД РА и главами администраций районов и Сухума мы работает над проектом госпрограммы по репатриации. Работу эту мы должны завершить до 1 июля.

Было бы неверным сказать, что раньше работа над госпрограммой не велась. Моими предшественниками очень много сделано, в том числе и с с учетом опыта разных стран. Но сейчас все наработки надо собрать воедино и представить целостный документ.

– Позвольте задать в некотором смысле щепетильный вопрос. Среди сирийских абхазов есть те, кто жалеет о приезде в Абхазию. Они говорят, что, как только в Сирии стабилизируется ситуация, вернутся домой. Не обидно, ведь столько труда и средств вложено в организацию их приезда сюда и обустройство?

– Не буду скрывать, уже 44 семьи в 2015 уехали - часть домой, часть в Европу. Смешанные семьи воспользовались ситуацией и уехали в Норвегию. Есть и те, кто сами уехали, но семьи свои оставил в Абхазии. В то же время недавно еще семь семей приехали в республику. В комитете по репатриации находятся на рассмотрении документы еще четырех семей, изъявивших желание переехать в Абхазию.

Надо признать, что не все смогли адаптироваться, да и наши люди по-разному к ним относятся.

Я знаю, нас многие упрекают в том, что комитет столько тратит на репатриантов, а они возвращаются обратно.

Но если мы можем вытащить из сирийского ада хоть одного ребенка, уже это большой плюс. А мы 534 человека привезли сюда. Это была очень серьезная акция. Сирия – страна, против которой выступает практически весь мир. И первыми своих граждан вывезли именно абхазы, и только потом Армения и другие. Никто этим не занимался, а мы, при нашей экономике вспомнили о своих соотечественниках.

Есть еще одна причина – вероисповедание. В Абхазии нужна мечеть. Многие ссылаются на отсутствие мечети и не хотят ехать сюда. Чего мы боимся, не понимаю? Исламизации страны?

Наглядный пример: в прошлом году мы в мае выезжали в Турцию с фотовыставкой и видеофильмом, подготовленным к юбилею Владислава Григорьевича Ардзинба. Там есть такое фактически чисто абхазское село. Мечеть находилась в 60 метрах от того места, где проходило мероприятие. Вдруг послышался призыв муэдзина к молитве. Из 250 человек, присутствовавших на встрече, лишь четыре старичка ушли. Остальные даже не привстали. Я спросил у людей, почему они не идут в мечеть. В ответ они лишь пожали плечами. То есть, религиозного фанатизма среди абхазов нет.

Я не мусульманин. Но согласно статистике у нас 16% населения мусульмане, значит, им нужна мечеть. Нет плохих религий, есть плохие люди. Но у нас есть правоохранительные органы, которые и должны контролировать ситуацию.

Мы развиваем туризм, заключаем договоры с Татарстаном, Башкирией, Чечней. Как известно, население этих республик исповедует ислам. В том же Стамбуле немало действующих армянских церквей, несмотря на имевший место в начале прошлого века геноцид армян. И я думаю, ничего плохого в том нет, если в Абхазии будут представлены все религии, а люди пусть сами выбирают, какому богу им молиться.

Напоследок хочу подчеркнуть: деятельность госкомитета прозрачна. Мы готовы делиться любой информацией, а также готовы выслушать любые предложения по улучшению процесса репатриации и работы госкомитета в целом.

- Спасибо за беседу. Успехов в вашей работе.

- И вам спасибо. Желаю побольше хороших новостей!